— О Боже! — Элиот резко вскочил, сел на диване и громко захлопнул книгу, которую читал. То есть пытался читать, но вот уже четверть часа вчитывался снова и снова в одну и ту же строчку, а смысл написанного никак не достигал его сознания. Смысл легким дуновением касался глаз и тут же рассыпался в пыль, оставляя после себя лишь едкое и нервирующее разочарование. А виной тому были Оз и Лео, оккупировавшие компьютер и непрестанно болтающие о какой-то ерунде. Терпение лопнуло, будто мыльный пузырь — также беззвучно, мгновенно и незаметно ни для кого, кроме самого Элиота. Поэтому он захлопнул книгу. И глухой звук, в отличие от бесшумно лопнувшего Элиотовского терпения, привлек внимание Лео, до этого увлеченно разглядывающего на экране монитора нечто недосягаемое понимания Элиота.
— Элиот! — одернул друга Лео, укоризненно склонив голову набок, отчего непроницаемые стекла его невероятно круглых и больших очков блеснули в насыщенно желтом свете настольной лампы. — Нельзя так грубо обращаться с книгами. Книги — это... — Но, к сожалению, а быть может, к счастью, не суждено было Лео закончить поучительную и мудрую фразу о величии и пользе книг. Его беспардонно, словно копируя одного очень известного клоуна, перебил Оз, которого, очевидно, посетила гениальная мысль. Впрочем, гениальные мысли частенько посещали светлую во всех отношениях голову мальчика. И будучи самоуверенным и самовлюбленным, Оз непременно спешил озвучивать их. Чем, собственно, сейчас и занимался.
— Слушайте! Я придумал потрясающую заявку! — Оза распирало от гордости и жажды немедленно поделиться шикарной идеей. Распирало ощутимо — для сидящего рядом Лео, который получил звонкий и весьма болезненный шлепок Озовской ладонью по своему колену. — Значит так, Лео зачитывается книгой, не замечая течения времени и полностью игнорируя окружающих его людей, короче, как обычно. Он читает и погружается в написанный мир, как вдруг обнаруживает, что реальность вокруг него изменилась. — Оз театрально замолчал и выжидающе уставился на Элиота. А тот в свою очередь расфокусированно смотрел в пространство перед собой. По его взгляду сложно было определить, о чем он думает. Казалось, что Элиот отключился от внешнего мира, отправившись глубоко внутрь себя. Однако пульсирующая на его шее синяя вена явно намекала на безуспешно скрываемый гнев. Оз, конечно, нацелился окликнуть друга, вернуть назад — в душную комнату, где, по его собственному скромному мнению, творились события гораздо увлекательней, нежели в мыслях Элиота. Оз даже открыл рот, переполненный вразумительными словами, способными воззвать к совести друга, а также упрекающими друга в неуважении к своей гениальной персоне. Но был остановлен деликатным хмыканьем Лео и последовавшей за этим не менее деликатной фразой:
— Оз, пожалуйста, продолжай рассказывать, что ты придумал, а Элиот скоро присоединится к нам. — И для большего эффекта Лео одобряюще и ободряюще кивнул. Не даром он был общей совестью Оза и Элиота: оба мальчика слегка вздрогнули, словно очнувшись после секундного транса, и незамедлительно возобновили начатое. Элиот сфокусировал взгляд и теперь смотрел на Оза с откровенным желанием стукнуть его захлопнутой минуту назад книгой, а Оз продолжил беззаботно вещать:
— Так вот, Лео попадает в совершенно иную реальность. Поначалу он думает, что это Бездна, но потом понимает, что на самом деле оказался в...
— Нет! — Элиот так внезапно и оглушительно выкрикнул категоричное отрицание, что Оз поперхнулся окончанием своей гениальной идеи, а Лео подпрыгнул на стуле и дернул рукой, едва не смахнув со стола клавиатуру. — Оз, ты дурак? Это был не вопрос! Оз, ты дурак. В правилах четко и ясно написано, что заявка не должна превышать лимит, составляющий две строки. Две! — Элиот выкинул вперед руку с пальцами растопыренными знаком виктория. — А ты тут наболтал на целую страницу. Разницу чувствуешь? Две сроки и страница. Две. — Элиот снова сложил пальцы в викторию и потряс рукой перед растерянным лицом Оза. — И це-е-елая страница. — Он развел руки по вертикали, показывая воображаемый двухфутовый лист бумаги. — Поэтому либо перефразируй свою заявку, сократив ее до нужного размера, либо вообще забудь о ней и придумай что-нибудь более интересное и оригинальное. Кстати, последнее предпочтительнее.
Оскорбительные слова Элиота остро и больно задели самолюбие Оза, о чем он не преминул сообщить. Впрочем, довольно тактично, чем очень надеялся задеть его самолюбие, демонстрируя свою восхитительную сдержанность, резко контрастирующую с Элиотовской вспыльчивостью: — Друг мой, я щедро уступаю тебе самому придумать достойную заявку. Уверен, она будет поистине изумительна. — Оз обворожительно и белозубо улыбнулся, бросив на Элиота ядовитый взгляд, от которого, будь он материален, точно остались бы ожоги на лице.
Воздух сгущался и накалялся, расходясь горячими потоками по всей комнате. Но жарче всего было между Озом и Элиотом, а особенно — посередине, где как раз сидел Лео.
— Эй-эй-эй, — предупредительно и остерегающе произнес он, разводя в стороны руки, как это обычно делают, разнимая сцепившихся драчунов. — Погодите, успокойтесь оба. Зачем конфликтовать, если можно объединиться и вдвоем придумать хорошую заявку? — Лео поочередно глянул на Оза и Элиота. И если бы непроницаемые стекла его невероятно круглых и больших очков не были занавешены густой челкой, то мальчики имели бы счастье увидеть теплый и добрый блеск в его поразительно красивых глазах.
— О, точно! — торжествующе воскликнул вдруг Оз, разряжая напряженную атмосферу и отсрочивая намечающуюся ссору с Элиотом. — Лео снимет очки, и все смогут, наконец, узреть его глаза!
— Увы, — спокойно, но пронзительно печально возразил Лео, поправив быстрым и привычным жестом челку и полностью скрыв стекла очков. — Я вынужден отказаться от твоего предложения, Оз. Извини. И ответь, пожалуйста, почему уже вторая твоя идея обо мне? Я всего лишь слуга и не достоин такой чести. Пусть люди пишут о настоящих героях, о тех, кто действительно заслуживает внимания. Я...
Тут распахнулась дверь, впуская в душную комнату прохладную свежесть. И, пританцовывая и размахивая неприлично длинными рукавами, вошел Зарксис Брейк.
— О, небо! — с наигранным восхищением крикнул Оз. — Ты изменил своей традиции появляться из самых неожиданных и не предназначенных для этого мест. Но остался верен традиции появляться некстати, — закончил он, метнув в Брейка суровый взгляд и попав в цель с меткостью опытного стрелка, которой позавидовал бы сам Гилберт.
— Да, Оз прав, — поддержал друга Элиот, развернувшись на диване так, чтобы видеть Брейка во всей его дурашливой красе. Впрочем, сказал он это не особо убедительно, а горящий в глазах благоговейный восторг слишком противоречил смыслу его слов.
— Какие вы скучные все. Тьфу! — пренебрежительно проговорил Зарксис, бессовестно пропустив мимо ушей недовольство мальчишек. — Скудная у вас, однако, фантазия. Ну, снимет Лео очки, а дальше что? Вот было бы неожиданно и ошеломляюще, если бы обнаружилось, что за очками у Лео вместо глаз пустые глазницы. Представьте только, какой шок испытают читатели! Эта новость произведет фурор! Ах, ладно вам, — кокетливо отмахнулся Брейк. — Пользуйтесь на здоровье. Можете не ставить под моей идеей значок копирайта. Дарю!
Лео, поймав на себе пару пытливых взглядов, и, предчувствуя неладное, отодвинулся в кресле, проехавшись по мягкому ковру до окна. Элиот и Оз переглянулись, обменялись невербальными знаками, придвинулись ближе друг к другу и притянули к себе клавиатуру.
— Вообще-то, тебя здесь быть не должно, учитывая заявку, которую сейчас старательно исполняет автор, — предупредил Оз, неодобрительный глянув на Брейка, смачно сосущего леденец. — Но хорошо, можешь остаться: мне нравится ход твоих хоррорных мыслей. Только спрячься лучше под стол, и тебе будет комфортней, и читатели не заметят твоего наглого присутствия. А я сейчас достану свою любимую косу (ну, понимаете, она меня так вдохновляет), и мы нарубим… то есть напишем столько великолепных заявок, что авторы будут драться за них. Хм, это тоже, кстати, можно заказать. — Оз наклонился вперед и заколотил по клавишам со скоростью бешеного кролика, отбивающего ритм на барабане, проговаривая текст вслух: — «Авторы фандома. Жестокая бойня из-за удивительно чудесных заявок Великого Оза Безариуса. Много крови, отрубленные конечности, вырванные внутренности. Рейтинг!!!»
И пока Оз набивал мозоли на подушечках своих трудолюбивых пальцев, Зарксис Брейк невозмутимо стоял в центре комнаты и не собирался где-то там позорно прятаться. Он заинтересованно разглядывал искусно вылепленную статуэтку, стоящую на полке камина, и аппетитно хрустел вафельными шариками в шоколаде, прикидывая в уме, как бы эта самая статуэтка смотрелась на прикроватной тумбочке в его спальне. Элиот лихорадочно следил за непрерывно появляющимися на экране монитора буквами, которые складывались в поистине страшные фразы, и изредка останавливал Оза, когда тот переступал рубеж дозволенного количества строк. Лео, забившись в угол, пребывал в недоумении и потрясении, почему именно на него направлены ослепляющие лучи популярности. Чем он заслужил такое пристальное и любопытное внимание? Господи, за что?!
...А этажом ниже, скорчившись на полу и плотно стиснув зубы, тихонько всхлипывала Алиса, над которой склонился Гилберт, прижимающий к груди трясущуюся левую руку. Сила кровавого кролика снова вышла из-под контроля...
-
-
07.08.2011 в 08:10— О Боже! — Элиот резко вскочил, сел на диване и громко захлопнул книгу, которую читал. То есть пытался читать, но вот уже четверть часа вчитывался снова и снова в одну и ту же строчку, а смысл написанного никак не достигал его сознания. Смысл легким дуновением касался глаз и тут же рассыпался в пыль, оставляя после себя лишь едкое и нервирующее разочарование. А виной тому были Оз и Лео, оккупировавшие компьютер и непрестанно болтающие о какой-то ерунде. Терпение лопнуло, будто мыльный пузырь — также беззвучно, мгновенно и незаметно ни для кого, кроме самого Элиота. Поэтому он захлопнул книгу. И глухой звук, в отличие от бесшумно лопнувшего Элиотовского терпения, привлек внимание Лео, до этого увлеченно разглядывающего на экране монитора нечто недосягаемое понимания Элиота.
— Элиот! — одернул друга Лео, укоризненно склонив голову набок, отчего непроницаемые стекла его невероятно круглых и больших очков блеснули в насыщенно желтом свете настольной лампы. — Нельзя так грубо обращаться с книгами. Книги — это... — Но, к сожалению, а быть может, к счастью, не суждено было Лео закончить поучительную и мудрую фразу о величии и пользе книг. Его беспардонно, словно копируя одного очень известного клоуна, перебил Оз, которого, очевидно, посетила гениальная мысль. Впрочем, гениальные мысли частенько посещали светлую во всех отношениях голову мальчика. И будучи самоуверенным и самовлюбленным, Оз непременно спешил озвучивать их. Чем, собственно, сейчас и занимался.
— Слушайте! Я придумал потрясающую заявку! — Оза распирало от гордости и жажды немедленно поделиться шикарной идеей. Распирало ощутимо — для сидящего рядом Лео, который получил звонкий и весьма болезненный шлепок Озовской ладонью по своему колену. — Значит так, Лео зачитывается книгой, не замечая течения времени и полностью игнорируя окружающих его людей, короче, как обычно. Он читает и погружается в написанный мир, как вдруг обнаруживает, что реальность вокруг него изменилась. — Оз театрально замолчал и выжидающе уставился на Элиота. А тот в свою очередь расфокусированно смотрел в пространство перед собой. По его взгляду сложно было определить, о чем он думает. Казалось, что Элиот отключился от внешнего мира, отправившись глубоко внутрь себя. Однако пульсирующая на его шее синяя вена явно намекала на безуспешно скрываемый гнев. Оз, конечно, нацелился окликнуть друга, вернуть назад — в душную комнату, где, по его собственному скромному мнению, творились события гораздо увлекательней, нежели в мыслях Элиота. Оз даже открыл рот, переполненный вразумительными словами, способными воззвать к совести друга, а также упрекающими друга в неуважении к своей гениальной персоне. Но был остановлен деликатным хмыканьем Лео и последовавшей за этим не менее деликатной фразой:
— Оз, пожалуйста, продолжай рассказывать, что ты придумал, а Элиот скоро присоединится к нам. — И для большего эффекта Лео одобряюще и ободряюще кивнул. Не даром он был общей совестью Оза и Элиота: оба мальчика слегка вздрогнули, словно очнувшись после секундного транса, и незамедлительно возобновили начатое. Элиот сфокусировал взгляд и теперь смотрел на Оза с откровенным желанием стукнуть его захлопнутой минуту назад книгой, а Оз продолжил беззаботно вещать:
— Так вот, Лео попадает в совершенно иную реальность. Поначалу он думает, что это Бездна, но потом понимает, что на самом деле оказался в...
— Нет! — Элиот так внезапно и оглушительно выкрикнул категоричное отрицание, что Оз поперхнулся окончанием своей гениальной идеи, а Лео подпрыгнул на стуле и дернул рукой, едва не смахнув со стола клавиатуру. — Оз, ты дурак? Это был не вопрос! Оз, ты дурак. В правилах четко и ясно написано, что заявка не должна превышать лимит, составляющий две строки. Две! — Элиот выкинул вперед руку с пальцами растопыренными знаком виктория. — А ты тут наболтал на целую страницу. Разницу чувствуешь? Две сроки и страница. Две. — Элиот снова сложил пальцы в викторию и потряс рукой перед растерянным лицом Оза. — И це-е-елая страница. — Он развел руки по вертикали, показывая воображаемый двухфутовый лист бумаги. — Поэтому либо перефразируй свою заявку, сократив ее до нужного размера, либо вообще забудь о ней и придумай что-нибудь более интересное и оригинальное. Кстати, последнее предпочтительнее.
Оскорбительные слова Элиота остро и больно задели самолюбие Оза, о чем он не преминул сообщить. Впрочем, довольно тактично, чем очень надеялся задеть его самолюбие, демонстрируя свою восхитительную сдержанность, резко контрастирующую с Элиотовской вспыльчивостью: — Друг мой, я щедро уступаю тебе самому придумать достойную заявку. Уверен, она будет поистине изумительна. — Оз обворожительно и белозубо улыбнулся, бросив на Элиота ядовитый взгляд, от которого, будь он материален, точно остались бы ожоги на лице.
Воздух сгущался и накалялся, расходясь горячими потоками по всей комнате. Но жарче всего было между Озом и Элиотом, а особенно — посередине, где как раз сидел Лео.
— Эй-эй-эй, — предупредительно и остерегающе произнес он, разводя в стороны руки, как это обычно делают, разнимая сцепившихся драчунов. — Погодите, успокойтесь оба. Зачем конфликтовать, если можно объединиться и вдвоем придумать хорошую заявку? — Лео поочередно глянул на Оза и Элиота. И если бы непроницаемые стекла его невероятно круглых и больших очков не были занавешены густой челкой, то мальчики имели бы счастье увидеть теплый и добрый блеск в его поразительно красивых глазах.
— О, точно! — торжествующе воскликнул вдруг Оз, разряжая напряженную атмосферу и отсрочивая намечающуюся ссору с Элиотом. — Лео снимет очки, и все смогут, наконец, узреть его глаза!
— Увы, — спокойно, но пронзительно печально возразил Лео, поправив быстрым и привычным жестом челку и полностью скрыв стекла очков. — Я вынужден отказаться от твоего предложения, Оз. Извини. И ответь, пожалуйста, почему уже вторая твоя идея обо мне? Я всего лишь слуга и не достоин такой чести. Пусть люди пишут о настоящих героях, о тех, кто действительно заслуживает внимания. Я...
Тут распахнулась дверь, впуская в душную комнату прохладную свежесть. И, пританцовывая и размахивая неприлично длинными рукавами, вошел Зарксис Брейк.
— О, небо! — с наигранным восхищением крикнул Оз. — Ты изменил своей традиции появляться из самых неожиданных и не предназначенных для этого мест. Но остался верен традиции появляться некстати, — закончил он, метнув в Брейка суровый взгляд и попав в цель с меткостью опытного стрелка, которой позавидовал бы сам Гилберт.
— Да, Оз прав, — поддержал друга Элиот, развернувшись на диване так, чтобы видеть Брейка во всей его дурашливой красе. Впрочем, сказал он это не особо убедительно, а горящий в глазах благоговейный восторг слишком противоречил смыслу его слов.
— Какие вы скучные все. Тьфу! — пренебрежительно проговорил Зарксис, бессовестно пропустив мимо ушей недовольство мальчишек. — Скудная у вас, однако, фантазия. Ну, снимет Лео очки, а дальше что? Вот было бы неожиданно и ошеломляюще, если бы обнаружилось, что за очками у Лео вместо глаз пустые глазницы. Представьте только, какой шок испытают читатели! Эта новость произведет фурор! Ах, ладно вам, — кокетливо отмахнулся Брейк. — Пользуйтесь на здоровье. Можете не ставить под моей идеей значок копирайта. Дарю!
Лео, поймав на себе пару пытливых взглядов, и, предчувствуя неладное, отодвинулся в кресле, проехавшись по мягкому ковру до окна. Элиот и Оз переглянулись, обменялись невербальными знаками, придвинулись ближе друг к другу и притянули к себе клавиатуру.
— Вообще-то, тебя здесь быть не должно, учитывая заявку, которую сейчас старательно исполняет автор, — предупредил Оз, неодобрительный глянув на Брейка, смачно сосущего леденец. — Но хорошо, можешь остаться: мне нравится ход твоих хоррорных мыслей. Только спрячься лучше под стол, и тебе будет комфортней, и читатели не заметят твоего наглого присутствия. А я сейчас достану свою любимую косу (ну, понимаете, она меня так вдохновляет), и мы нарубим… то есть напишем столько великолепных заявок, что авторы будут драться за них. Хм, это тоже, кстати, можно заказать. — Оз наклонился вперед и заколотил по клавишам со скоростью бешеного кролика, отбивающего ритм на барабане, проговаривая текст вслух: — «Авторы фандома. Жестокая бойня из-за удивительно чудесных заявок Великого Оза Безариуса. Много крови, отрубленные конечности, вырванные внутренности. Рейтинг!!!»
И пока Оз набивал мозоли на подушечках своих трудолюбивых пальцев, Зарксис Брейк невозмутимо стоял в центре комнаты и не собирался где-то там позорно прятаться. Он заинтересованно разглядывал искусно вылепленную статуэтку, стоящую на полке камина, и аппетитно хрустел вафельными шариками в шоколаде, прикидывая в уме, как бы эта самая статуэтка смотрелась на прикроватной тумбочке в его спальне. Элиот лихорадочно следил за непрерывно появляющимися на экране монитора буквами, которые складывались в поистине страшные фразы, и изредка останавливал Оза, когда тот переступал рубеж дозволенного количества строк. Лео, забившись в угол, пребывал в недоумении и потрясении, почему именно на него направлены ослепляющие лучи популярности. Чем он заслужил такое пристальное и любопытное внимание? Господи, за что?!
...А этажом ниже, скорчившись на полу и плотно стиснув зубы, тихонько всхлипывала Алиса, над которой склонился Гилберт, прижимающий к груди трясущуюся левую руку. Сила кровавого кролика снова вышла из-под контроля...
End
-
-
09.08.2011 в 00:49