Смерть с веером
II-17. Джек | Гилберт | Оз. Замешательство, когнитивный диссонанс. Обнимать со спины и прижиматься к груди. "Ворон такой глупый".
Заранее прошу извинения. И если все так плохо - жду тапочков и помидоров)
- Эй, Гил… - Его маленький господин обнимает его со спины и утыкается лбом между лопаток. От него исходит приятное тепло, и Гилберт расслабляется в этих уютных объятиях.
Вот только голос Оза полон горечи.
- Скажи, ведь я – это не он, так?
Найтрей вздрагивает, широко распахивает глаза и чуть громче, чем нужно вздыхает. Объятия Безариуса становятся еще крепче, воздух застревает в грудной клетке, и на выдохе слова превращаются в бессмысленные обрывистые звуки.
«Не знаю» - хочется ответить Гилу, потому, что это будет правдой.
Ведь стоит ему закрыть глаза - он видит Джека. Нет, ощущает его потому, что уже он, а не Оз обнимает его со спины. Теплые губы едва касаются плеча.
И Рейвен теряется в этих ощущениях, голова раскалывается от непонимания. И он не знает.
Не знает, кто его обнимает – сейчас и всегда.
Оз и Джек – настолько похожи, насколько и различны. Они почти не сопоставимы друг с другом, но в тоже время они – одно целое.
И Гил не может это воспринять. Просто потому, что этого не должно быть.
Найтрей поднимает руку и слегка касается ладони Джека. Они у него широкие, изящные, чуть грубые – совсем не такие, как у Оза. Зато сладковатый, но не приторный запах роз, свойственный им обоим, много нежнее и тоньше, чем у младшего Безариуса.
Гилберт знает, что это неправильно, но не может не продолжать их сравнивать. Не может не пытаться найти что-то общее и что-то различное. Не может не хотеть, чтобы эти две совершенно разные и самостоятельные личности слились в одну цельную, которою любить можно было бы просто.
- Гил… - шепчет чуть слышно Джек, темноволосый юноша открывает глаза, и этот полушепот-полувыдох меняет тональность, становясь чуть выше и звонче, теряя проникновенность и некую интимность.
Гилберт вновь в замешательстве, и не знает, как ему реагировать. Не знает, кому отдать предпочтение, ведь любовь к ним обоим одинакова сильна.
Найтрей зажмуривается до боли и трясет головой в надежде, что все это окажется дурным сном, ночным послевкусием, и эта горечь в голосе – наконец исчезнет.
Он больше так не может. Он устал.
Гилберт не понимает, в какой момент живительное тепло вдруг исчезает – Оз (Джек?) отстраняется, но он все еще не решается открыть глаза.
- Ворон… - в голосе слишком много печали и нежности, что Рейвен тонет, путается и теряется еще больше, - такой глупый…
Гил приоткрывает веки, и на мгновение ему чудится, что он видит их обоих – одним целым. Но видение теряется, рассеивается в лучах заходящего солнца, и все это оказывается не более чем жестокой игрой усталого и запутавшегося разума. Найтрей вздыхает.
Оз еще печальнее, чем обычно улыбается – улыбается не своей улыбкой, а совсем-совсем, как Джек, и повторяет, как эхо:
- …такой глупый…
После чего медленно уходит, силуэт его теряется в предвечерних сумерках.
А Гил стоит, рассеянно теребя кончик пояса, и просто смотрит ему вслед. И не может понять, почему он чувствует себя таким идиотом – то ли потому, что все еще пытается видеть и по-разному любить двух совершенно разных людей, то ли потому, что пытается сложить их в одно целое, то ли потому, что он остался стоять на месте, а не побежал вслед за самым дорогим человеком на этом чертовом свете.
читатель
автор
Хотя... думаю, смыслка скрываться уже нет, все равно в фестивале все по стилю поймут.
Собственно, вот я^^'
Но, всё-таки, хотелось чуть больше позитива, а не этих сравнений "я не он, да?"
И потом, отношения между ними тремя как-то для меня видны лишь в таком ракурсе. Так что извиняюсь^^'